Дикий Запад Дальнего Востока, остались ещё пиратские края Опции

[bulletman]

Экскурсия продолжала приносить бодрящие эмоции, но с улицы звонкий рык наконец-то заведённого пацанами мопеда напомнил мне о цели мероприятия. Ещё немного постояв перед рубильниками и вообразив, как злокозненный вурдалак приспособит их для своих опытов навроде Франкенштейновских, я подобрал полуторалитровую бутылку и отправился в умывальник приводить себя в порядок, потому как скоро должен был подъехать Виктор, чтобы выпустить меня наружу - ключей от здания в этот раз у меня не было, а оставить администрацию открытой, отправившись по своим делам, я не мог.

[жОлтый слОн]

Ограничусь фотографией заброшенного помещения со зловещей лужей посередине )

Очень похожие ощущения у меня от посещения всякого рода заброшенных объектов. В 2000х объехал в ЛО всё, то чего смог дотянуться.

[bulletman]

Пока Виктор добирался на своё рабочее место, я стоял в санузле и искренне благодарил календарь за то, что на дворе царила суббота. По той простой причине, что если б это был обычный будний день - я, скорее всего, не помылся бы вовсе: объяснять посетителям администрации, зачем в отсеке с умывальником стоит голый мужик и льёт на себя воду из бутылки, а потом собирает её с пола тряпкой и несёт выливать в туалет - было бы весьма проблематично.

Трудно сказать, насколько эффективным был такой способ принятия душа, но, по крайней мере, волосы больше не походили на валенки кочегара, а пол в санузле никогда не бывал чище, даже сразу после постройки.

Когда хлопнула входная дверь прихожей, я уже стоял в своей каморке и внимательно разглядывал поднятые с пола штаны.

- Слушай, а что ж мне вчера никто не сказал, что у меня штаны почти пополам разошлись?

- Дело военное, а тут не благородные девицы живут, какая разница?

- Да так... Просто интересно, когда они порвались.

- В магазине были уже такие. Тебе иголку с ниткой найти?

Я ещё раз критично осмотрел повреждения. От места, где штанины сходятся вместе, в обе стороны расходилась внушительная пробоина. С одной стороны она простиралась до пуговиц, с другой - как в смешных мультиках, в которых нестрашные злодеи терпят фиаско и убегают, прикрывшись майкой. По сути, у меня имелись две свободно существующие штанины, скреплёные поясом и четырьмя пуговицами, две из которых, впрочем, были расстёгнуты. Оценив слой сажи и смолы на них, я вынес окончательный вердикт.

- Ладно, хрен с ними, у меня ещё одни есть. Как там борьба со стихией?

- Пустили встречный пал, сейчас местные пожарные контролируют процесс на минполосе. Мчсники из района ждут меня внизу, поедем окрестности объезжать.

- А спецназ чего?

- А, работают с утра на очаге за станцией, потом их в район вызывают. День покажет, что будет, но вроде отбились, в общем.

- Ну отлично. Я так понимаю, у тебя сейчас времени нет?

- Не, бежать надо, а что?

- Да я ж по размещению поговорить приехал, под изыскателей. Ну и про транспорт, дороги, всякое, в общем. Завтра тогда, наверное?

- Ну, давай. Ты отдыхать будешь?

- Не, я пойду по железке в сторону Урдала пройдусь, посмотрю, как там условия работы.

- Хорошо. Тогда вот тебе мой комплект ключей, я второй у Наташи взял. Располагайся, в общем - здание в твоём распоряжении.

- Да я с ним ещё не подружился, в душе так и не решился помыться - жутковато там.

- Я тебе говорил. Ничего, отремонтирую - будешь как в санаторий приезжать, на всё рук не хватает и денег. Ну ладно, я поехал, занимайся.

И мэр отправился объезжать дозором вверенные ему территории, а я, второй раз получив ключи от ратуши, почувствовал себя полноценным хозяином положения и напал на холодильник...

... Через час, заметно посвежевший и гораздо более довольный жизнью, я бодро шагал по деревянным шпалам боковых станционных путей и настроение моё было прекрасным. Картину радужного жизнеутверждения довершало ставшее снова ослепительно голубым небо, а так же кусок сала, полбуханки хлеба и плескавшаяся рядом с ними в рюкзаке початая бутылка настойки на пантах. Впереди же распростёрлись тысячи шпал, изумрудные лиственницы, хрустальные ручьи и никакой телефонной связи - жизнь была прекрасна.

[bulletman]

Если кто-то будет рассказывать, что нет ничего лучше, чем идти вольным ветром вдоль бесконечных рельс и вдыхать воздух свободы (а я с такими знаком) - он, скорее всего, давно оттуда вернулся и уже забыл, как оно на самом деле. Великолепно себя чувствуешь только первые полкилометра, потом начинаешь замечать, что и шпалы лежат как-то неподходяще, и мазута много на щебне, а кроссовки, купленные у кореянки на хабаровском рынке за несуразные деньги и вовсе оказались реинкарнацией носков с подошвой из жвачки.

Впрочем, всё это наступило не сразу. Одно то, что ветер сменился и начал отгонять дым в сторону от посёлка - было вполне себе поводом для надежд на приятно проведённый день, так что когда я проходил мимо пожарной вышки, она показалась мне очень даже приятным и дружелюбным местом, не особо связанным с тревожным ожиданием неприятностей. Утро вечера мудренее - совершенно не зряшная мысль

[bulletman]

Собственно, целью моей затеи было посмотреть, каково будет изыскателям лазить по окрестностям, чтобы разглядеть их как можно подробнее и передать своё знание проектировщикам.

Здесь придётся всё же сделать небольшое отступление и пояснить, зачем эти самые изыскатели бывают. Так вот, если не вдаваться в технические детали - то общая картина ничуть не отличается от дел глубокой древности, когда странствующие трубадуры шлялись по городам и весям. Они наблюдали, замечали, а потом рассказывали досужим слушателям, не забывая добавить своих подробностей. Некоторые из досужих это записывали, привнося и свою лепту, а потом кто-нибудь этим пользовался, будучи уверенным, что внимает чистейшей правде.

Где-то так же устроена и работа изыскателей с проектировщиками. Разница лишь в том, что досужие приспособлены для благих дел разнообразного строительства и ваяют многочисленные проекты, как заправские писцы, а сказителей в последние десятилетия прижимают всё сильнее и сильнее, заставляя подтверждать свои басни всё большим и большим количеством неопровержимых документов.

Кроме того, из-за возмутительного недоверия как к трубадурам, так и к писцам, скучные и подозрительные строители придумали целую инквизицию, в цивилизованных странах ныне называющуюся экспертизой. В итоге писцы из свободных художников превратились в осунувшихся бумажных червей, а свободношатающиеся бородатые покорители просторов - в хитрых и изворотливых документаторов реальности.

Дух приключений ещё не совсем угас в этой общине, но встречается всё реже и реже, что, безусловно, не может не вызывать лёгкую печаль. Впрочем, если задаться целью - в многочисленных далёких уголках нашей страны всё еще нет-нет да и встречаются то настоящие индейцы, то флибустьеры изысканий и им подобные конкистадоры от естествознания. Кто ищет, тот всегда найдет, но в этом деле главное - не поддаться ложным поверхностным стереотипам и не принять их при первой встрече за угрюмых пьяниц. Но тут уж всё зависит от того, кто что хочет увидеть и, в общем-то, это справедливо.

Естественно, ни о чём подобном я в тот день не думал, а, дойдя до первого же приличного моста, поглядел с него вниз и убедился, что предчувствия меня не обманули. Под мостом протекала самая замечательная из замечательных речек, а главными её достоинствами были обилие воды и отсутствие людей. А уж мыло-то я взять не забыл

Может и неказиста на вид, зато мошку и комаров сдувает )

[bulletman]

...После теперь уже максимального погружения в Хабаровский край я довольно бодро пошагал по его просторам, делая пометки в карте, записи в блокноте, нарезая хлеб с салом и перемежая иногда минералку небольшими порциями местного энергетика. Кто-то мог бы подумать, что я занимался чем-то неподобающим на работе, но этот, без сомнения, презренный кто-то ошибся бы по всем пунктам: шлялся я в субботу и сугубо из любопытства, а то, что так совпало, что рядом оказалась железная дорога - так дороги выбирают нас, а не мы их. И с этим ничего не поделать...

Прогулявшись таким образом с полтора десятка километров в одну сторону, я остановился, задумавшись, стоит ли топать дальше или пора вернуться. По этой части у меня постоянно была проблема, что с прогулками, что с любыми другими делами - ведь никогда нельзя определённо сказать, будет ли впереди ещё что-то интересное, или разумнее завершить.

В этот раз мои сомнения разрешил отчётливый треск сучьев в лесу где-то неподалёку и издавали его отнюдь не белки... Это можно было считать вполне внятным сигналом к отступлению на исходные позиции и пренебрегать им я не стал. Да и главное уяснить успел: легко тут не будет никому...

... Из-за поворота тяжело вытягивался грузовой состав, обильно сдабривая воздух густым солярным дымом. Я помахал рукой машинисту, получил ответное приветствие, наверняка взбодрившее производителей треска в тайге, и пошёл обратно.

На подходах к Алдонке позвонил Виктору, чтобы узнать, как у него дела.

- Ну как у вас? Полундра миновала?

- Да, почти всё пучком...

- А почему почти?

- Ещё не всё потушено. Ну и кабана не поймали.

- Кого???

- Да, кабанчики на полянке из кустов выскочили, Валера (водитель, прим. автора) шибко за ними гонялся, за углями-то недалеко ехать. Да не догнал, а ружья не было с собой.

- За кабанчиком. Гонялся. С палкой, что ли?

- Да не, у него ножик был. Не догнал... Так что без шашлыка сегодня! Пусть живёт.

Оставшийся путь до дома я размышлял о разном восприятии одних и тех же вещей: давеча в Ростовской области я внимательно отслеживал ситуацию, чтобы избежать встречи с многочисленными кабаньими семействами, а тут вот кто-то сожалел, что не догнал. Диалектика, видимо...

Хотя, если разобраться - что взять с городского хлыща?

С тем я и зашёл в единственный работавший магазин в посёлке.

- Добрый вечер! Можно минералку, чай, колбасу и пару пива?

- Добрый! Всё можно, а пиво вот - нет, нельзя.

- А почему??? Я опешил. Время было вполне урочным.

- Сегодня день защиты детей, сегодня нельзя.

- Так мы ж их вчера защищали вроде, сегодня уже всё.

- И сегодня надо защищать - продавщица была неумолима...

К административному ресурсу в этот раз прибегать я не стал и отправился в свою гулкую гостиницу обустраивать ужин и ночлег. В конце концов, не пивом единым, а прожитый обычный день и без него был прекрасен тем, что был обычным...

[bulletman]

...Солнце закатилось за гряду сопок, уступив место сумеркам, а я валялся на потрёпанном кожаном диванчике и вникал в хитросплетения узоров потрескавшейся потолочной побелки. Узор был немудрящим, так что в беспокойной голове оставалось достаточно места, чтобы послушать рассуждения двух личностей, которые живо оппонировали друг другу по вопросу занятий на оставшуюся часть вечера. Один собеседник настаивал на прогулке по посёлку, второй же - ратовал за стабильность и лежание на диване.

- Времени-то ещё восьми нет, чего валяться? Пойдём, прогуляемся?

- Да нагулялись же уже сегодня, посмотри на ноги, давай на диване?

- А что - ноги? Ты когда здесь в следующий раз окажешься?

- Скоро, дел невпроворот тут, чё тебе неймётся-то? Ты выход на улицу видел, темно там и жутко. Не пойду.

- Кто там в темноте сидит - ночью и так к тебе придёт, пошли, тряпка!

Основная канва была, конечно в том, как удивительно много свободного времени появляется, когда отлучаешься от назойливых источников информации. Телевизора в каморке не было, а за телефонным интернетом нужно было гоняться по зданию, или идти на улицу, но ни одно, ни другое не привлекало ввиду мелочности потребности - залезать в ничего не значащую социальную сеть и обмениваться пустыми сообщениями, или, ещё хуже, бездумно разглядывать пустые лубки - не хотелось категорически.

Единственным, помимо голосов в голове, кто скрашивал моё одиночество, в тот вечер был холодильник, издававший утробные звуки булькающего фреона, но это общество скорее нагнетало, чем служило отдохновением. Нагнетало тем, что для находящегося в бесконечно огромном тёмном здании человека непонятные бессистемные звуки были скорее источником беспокойства, чем предметом внимания - я прекрасно помнил утренние исследования.

В урчании компрессора явно слышались потусторонние нотки, а для выхода на улицу нужно было преодолеть абсолютно тёмный коридор с загадочными лампочками и светящимися знаками эвакуационных выходов, при этом помня, что за одной из хлипких дверей скрывается мир кошмаров Хичкока.

[bulletman]

Дело моё было пропащим, в общем: утренняя прогулка по дому с привидениями отказывалась вылезать из головы и с этим нужно было что-то делать...

Решение пришло само собой, как только закипел чайник. Каждому пирату известен старинный морской рецепт грога и я, по правде сказать, не исключение, а отсутствие сока лайма или лимона совершенно не беспокоило.

... Когда замечательный грог подошёл к концу, и, в общем-то, можно было отправляться на боковую, на улице послышался нарастающий рёв грузового двигателя, в котором безошибочно угадывалась спешащая пожарная машина. Такое нарушение спокойствия почти спящего посёлка я без удовлетворения любопытства пережить, естественно, не мог и, презрев страхи, выдвинулся на улицу, в первую очередь для того, чтобы оценить, насколько беспокойной может выдаться ночь.

Выход на улицу незамедлительно дал понять, что ситуация снова изменилась по сравнению с положением вещей двухчасовой давности - улицы опять заволокло дымом. В сторону его сгущения я и пошёл.

Поскольку набат нигде не бил и призыва селянам выходить на борьбу с огнём не слышалось - поход мой был олицетворением праздного любопытства и, в некоторой степени, желанием помочь, если вдруг это окажется в моих силах. Заняться всё равно было решительно нечем, а звонить мэру с просьбой развеять мою праздность - совесть как-то не позволяла. В конце концов, даже если его помощь из района уже уехала, он вполне заслужил отдыхать дома, без докучливых приезжих из Петербурга.

Зарево пожара не прослеживалось, но шум двигателя, а потом насоса пожарной машины был мне путеводной нитью - я шёл в направлении уже знакомой минеральной полосы, ощущая всё более густой запах дыма. Другие ориентиры к этому времени уже практически скрылись в сгущающейся темноте.

Пределом желаний было поглядеть, как отважная пожарная бригада побеждает яростного огнедышащего дракона, но, по мере приближения к звукам горящего дерева, пожарных насосов и едва доносящегося мата пожарных становилось очевидным, что затея дополнить картину пожара непременным атрибутом - досужим наблюдателем, всё больше теряла привлекательность: поход в темноте сквозь лес с телефонным фонариком запросто мог обернуться ещё и проверкой работоспособности поисково-спасательной службы на примере отдельно взятого идиота.

И вот уже было направился в обратный путь, но в этот момент заприметил мерцающий неподалёку огонь костра. В любом другом месте я, скорее всего, предпочёл бы не нарушать компанию греющихся у него охотников, но на улице было прилично больше двадцати градусов тепла, а события последних суток подсказывали, что с кострами вокруг и так всё в порядке, чтобы кому-то пришло в голову разводить его так близко к посёлку. И решил всё же проверить, зачем в лесу горит огонь.

Подобравшись поближе я обнаружил бодро полыхающий ствол сухого дерева, решившего добавить жару на границе потухшего пепелища. Оставлять это дело без внимания было никак невозможно, так что, вооружившись подобранной палкой и бутылкой кстати завалявшейся в рюкзаке минералки, этот очаг повторного разжигания я погасил - зачем дежурной бригаде тратить время ещё и на это, если опять разгорится?

И, удовлетворённый содеянным и вернувшимся к моей причёске ставшим уже родным запахом гари, отправился гнездиться в своём логове, временно предоставленным мне главой администрации. День удался - мир спасён

[bulletman]

...Уже на подходе к импровизированной гостинице зазвонил телефон.

- Привет! Ну как там, в Алдонке? Решил свои дела?

Звонил траппер из Эрдыгэна.

- Привет! Да пока не выдалась минута, тут горит всё, одна борьба с пожарами, не до дел. А у вас как?

- Да нас обошло, тьфу-тьфу-тьфу. Так ты тоже, что ли?

- Не, я так, курс молодого бойца прошёл, но больше не звали.

- Понятно. Где поселился-то, там же нет ни хрена?

- Чего это ни хрена, в администрации живу, вот, сейчас открывать буду. Приезжай на приём.

- У меня от нашей ключи есть, зачем мне Алдонская. А батя тайменя поймал сегодня. Приличный, зараза. Думал тебя на ужин позвать, если бы тут был.

- Ну, я б с радостью, но завтра с Виктором поговорить надо.

- Так ты давай, на тепловоз, здесь заночуешь, завтра обратно.

Я прикинул диспозицию, но меньше двух с половиной часов никак не получалось. А через два с половиной часа уже не факт, что идея была бы прям уж настолько привлекательной - время близилось к десяти. Размах, безусловно, покорял - почти сотню километров на ужин - это вполне в масштабах Дальнего Востока. Но - на утро были назначены дела и с этим нужно было считаться.

- Спасибо, Андрей! Но я всё же спать - что-то утомили бесконечные сутки, пора бы и честь знать...

- Ну, как знаешь. Давай тогда, спокойной ночи...

- Спокойной! Фотку пришлешь?

- Мою?

- Тайменя, твоя есть!

- Ааа.. Лови!

Пока я крался сквозь темноту коридоров в свою келью, телефон пропикал, что таймень прибыл и перед сном я успел повоображать, как неплохо можно будет проводить время во время выходных будущих изысканий...

[bulletman]

...Проснулся я от звуков хлопнувшей двери и отнюдь не осторожных шагов, сопровождавшихся шуршанием пакета и отчётливым позвякиванием его содержимого.

Невзирая на выпестованные моим беспокойным сознанием страхи относительно обитателей этого дома, в нервной системе не дрогнуло ни одно окончание - так заходить может лишь уверенный в себе человек, чётко осознающий, куда и зачем он пришёл. К тому же обоих текущих владельцев ключей от части здания, послужившей мне обителью, я знал, и, кроме того, был твёрдо уверен, что один из них лежит сейчас на диване, изнемогая от давно нагревавшего каморку солнца. Но не вставал и окно не распахивал - нужно было совершить, на его, владельца ключей, взгляд, слишком много усилий для избавления от пока ещё приемлемой неприятности.

- Ну ничего себе ты спать!

- Да разве ж это сон? Это думы!

Приветствие было вполне на уровне. Впрочем, последовавшее развитие событий отлично сочеталось с такого рода пожеланием доброго утра.

- Завтракать-то будешь?

Виктор стал раскладывать и расставлять на столе принесённое.

Я всё ещё занимал горизонтальное положение, причём открыт был только один глаз - второй надёжно зарылся в самодельную подушку и продолжал спать. В голову пришла мысль, что общечеловеческие ценности за последние тысячелетия не поменялись - в этой командировке практически каждый, за исключением не слишком приветливой администраторши Вычгынынской гостиницы, считал своей обязанностью меня либо приютить, либо накормить, либо напоить. А то и всё сразу, как конкретно в этом случае. Не то, чтобы это сильно напрягало, но оставляло ощущение необходимости какого-то ответного жеста. Ресурсов на который у меня, естественно, не было: пожитки были скудны, а запасов на месте я не делал из-за ограничений по тягловой мощи.

- Спасибо преогромное! Сейчас, умоюсь только, что ли. У тебя расчёски нет, случайно, а то забыл?

- На кой она мне? - Виктор провёл рукой по изрядно короткой, начинающей седеть причёске.

- Ну нет - так нет, я просто так спросил.

И вышёл к умывальнику. Когда вернулся - на столе красовался натюрморт, который венчали два красовавшихся посередине наполненных на две трети стакана.

- Ни хрена себе завтрак! Я ж только умылся!

- Так воскресенье сегодня, а неделя тяжкая выдалась... Что ж за разговор без завтрака?

- Нууу... Только я в два захода, ладно?

- Да как тебе нравится, тут не экзамен.

- Ну, за плодотворное сотрудничество!

Так мы и начали завтракать. Вообще в десять утра я не особо умею, но строго придерживаюсь того мнения, что в гостях живут по правилам дома. Да и проведя в этих краях неделю, уже приспособился к определенному ритму. Единственное, что навевало лёгкое беспокойство, так это то, что мне ещё предстояло вернуться, как бы ни хотелось там остаться. А войти в такой ритм куда как проще, чем его покинуть - эту истину к сорока годам я неплохо уяснил.

Меж тем пришло время, наконец, обсудить возможность размещения будущих полевых партий.

- А что, отец Виктор, есть ли в селе жильё?

- Кому и шалаш - жильё - не растерялся собеседник. Тебе много ль надо?

- Человек на тридцать, месяца на три.

- И ты из-за такого пустяка приехал, что ли? Так хоть сейчас заезжай.

- Куда??

- Так тут жилья пруд пруди, квартиры пустые стоят. Какие продаются, какие муниципальные...

- И что, много ли просят за квартиру?

- Тысяч сто за трёхкомнатную, но так не берёт никто.. Только сантехники в квартирах нет, имей в виду. Где поснимали, где-то покрали... А мне не на что ремонт делать.

- Ну, допустим, бойлеры, смесители мы купим. А замки-то есть? А то у нас оборудование, личные там вещи.

- Ну есть какие-то. Тебе зачем?

- Ну как зачем? Ушли на три дня на работу, вернулись - и алё.

- Чё алё? Украдут, что ли, думаешь?

- Смесители же украли.

- Смесители я сам поснимал, чтобы ремонтировать жилые квартиры. А которые украли - так то до меня ещё... Сейчас не украдут...

- Да ну. Что, красть некому, что ли?

- Ну как сказать... Может и есть, да мне не ведомо. У нас же тут совет депутатов есть.

- И всё, сразу криминал пропал? Полтыщи-то живёт, небось? Да и приезжает нет-нет кто-то. А у тебя вообще тут полиция-то есть?

- Да где-то есть в районе... Только зачем она мне? Напасть никто не нападёт - в этих краях оружия у каждого на пятерых, со времён гражданской войны. Да и кремниевые ружья ещё найдутся, с казацких походов. Дети с пяти лет с ружьём в тайгу ходят... Тут в здравом уме нападать не будут, а придурки долго не живут...

- И не воруют?

- Ну я ж тебе говорил, что совет депутатов. Там один депутат из авторитетных.. Такой, в общем, опытный.

- И?

Мы сделали паузу, обстоятельно отдав должное завтраку, в том числе солёному хариусу.

- Ну что - и? Смотри вот. Допустим звонит мне, скажем, тётя Зина и говорит: Витя, у меня на садоводстве доски лежали на ремонт крыши, так сп...ли. Как же мне быть теперь, говорит она?

- И как ей быть теперь? А тебе?

- А я беру телефон, звоню этому депутату. Говорю: Миша, слушай, тут непорядок случился, тётя Зина говорит, у неё доски сп...ли. Посмотришь, что там? Он мне говорит - да, конечно, сейчас выясню. Потом через полчаса перезванивает и говорит: Не, Виктор, не сп...ли, на месте все доски лежат. И всё в порядке. А если б она в район звонила, да участковому писала, да он бы сюда через неделю приехал... Надо оно мне, волокита эта?

- Резонно. Ну, за закон!

[bulletman]

Пока мы разбирались в тонкостях законодательства и местного правосудия, хлопнула входная дверь приёмной и из коридора послышались тихие крадущиеся шаги. Мэр аккуратно убрал завтраковые приборы и глянул в дверной проём. Оттуда нашему вниманию явился парнишка лет одиннадцати, в потрёпанной майке, шортах и сандалиях почтенного возраста, много превышающего возраст хозяина. Он вежливо поздоровался и стал стеснительно мяться на пороге, явно не зная, с чего начать при мне. Виктор разрешил его стеснения и начал первый.

- Ну, с чем ты пришёл, радость моя? Что за вопрос?

Говорил он добро и без тени сарказма.

- Дядя Витя, а у вас работа есть какая-нибудь для нас? Нас трое - там внизу ещё двое ожидают - медленно стал говорить парнишка.

- Ну какую ж я работу сейчас найду? Воскресенье ж, детки мои...

- Ну мы там мусор собрать можем (в посёлке было изумительно чисто - прим. авт.).

- Так вы весь мусор собрали уже... Да и мешков у меня ещё не куплено..

- Мы листья можем убрать, трава вон как растёт, пусть цветы пробиваются..

- Да что ж вы, у меня ни ключей с собой от подсобки, ни граблей здесь нет... Чем же помочь вам?

- Мы руками можем, веники сделаем..

- Хорошо. Смотри. Сквер у школы - знаешь? Там где берёзы?

- Знаю, знаю! - пацан радостно и быстро закивал.

- Вот там соберите в кучу, ветками приложите, чтобы не разносило. Через два часа приду - проверю.

- Мы уже, спасибо!!!

И по коридору, а потом по лестнице застучали торопливые шаги.

Я молчал, догадавшись, что за дела, а потому боровшийся с комком в горле. Виктор, не дожидаясь вопроса, вернул приборы на место и, делая бутерброды, пояснял, говоря, в общем-то, сам с собой и высказывая мысль вслух :

- Помощники мои. Там поработают, здесь помогут. Всё делом заняты, а не слоняются. Каникулы сейчас... По сто рублей на брата выплачу - вот и в магазин зайдут, конфет да лимонада купят, детишки всё же. А так - кто им даст-то? У мамки нет, батьки поразбежались кто куда, где их теперь искать... Так и живём... семьёй.

Я продолжал слушать, но, чтобы справиться, в первую очередь, с самим собой, всё же задал вопрос:

- Так а в бюджете ты как их проводишь?

Виктор махнул рукой.

- Ну как я их проведу?

И чуть вытащил из бокового кармана штанов несколько сложенных вдвое сторублёвок, демонстрируя бюджет такой коммунальной деятельности.

- Ну хорошо, участковый, судебный участок не нужен. А свадьбы как же? Похороны? ЗАГС-то есть какой?

- Так это мы запросто спроворим, хочешь - свадьбу тебе сыграем? У нас с невестами - то всё очень хорошо как раз, мужики вот разбежались все только. Кто на вахту, а кто - и совсем..

- Ну а церковь же как?

- Церковь у нас от государства отделена, тут уж извини, брат, сам как-нибудь. А если беседу провести, чтобы мозги вправить - это да, пожалуйста. Станешь тут и психологом.

- Так ты и лекарь, что ли?

- Ну так, разбираюсь немного, да фельдшер есть бывший.

- А если что серьёзное?

- Тогда на станцию, в локомотив - и в район, в Вычгынын. Скорая-то не скоро приедет, если поедет...

- Капец. А гаишники - то бывают?

- Если позовёшь - приедут... завтра... или потом... Но обычно не зовём, люди взрослые тут...

- Охренеть. Так ты тут как шериф, выходит, на Диком Западе.

- Выходит, что так...

Виктор пожал плечами и мы помолчали. До поезда оставалось чуть меньше часа. Пора было выходить, мне ещё было нужно купить билет.

- Ну, пошли, что ли?

- Пойдём. Куда спешишь-то, час ещё?

- Да билет ещё купить надо.

- Да посадим мы тебя, не просто так же приехал - шериф продолжал эстафету дальневосточного гостеприимства.

- Ну нет, мне же надо как-то потом отчитываться, что я тут ездил, хоть обозначиться, а то по документам я как в Вычгыгын прибыл - так больше никак и не фигурировал. В Питере бумажки знаешь, как уважают - страсть!

- Да их везде требуют, не только в Питере... Время такое. Пойдём.

И мы отчалили на вокзал, где мне всё же было позволено купить билет. Потом долго стояли на площадке у входа, сделали пару снимков на память.

[bulletman]

Поезд прибыл и мне нужно было на нём уезжать в Вычгынын. А потом - в Хабаровск. Тогда это не слишком расстраивало, потому что я был уверен, что через три-четыре недели непременно вернусь во главе команды исследователей и покорителей. И наблюдал за происходящим с восхищением, смешанным с некоторой толикой грусти расставания с людьми, не растерявшими истинных ценностей и человеческих качеств.

...Пока я смотрел из окна медленно тронувшегося поезда - к оставшемуся на походящей к перрону грунтовке шерифу подошла работница станции и завела с ним беседу о каких-то новых, важных поселенческих вопросах. А я наблюдал, как они уменьшаются во всё сужающемся кадре вагонного окна...

[bulletman]

Когда Алдонка и её шериф скрылись за одним из многочисленных поворотов убегающей к океану железной дороги, я обратился мыслями к делам суетным, как бы это ни было неприятно.

Мне было нужно определиться со сроками возвращения, поскольку многочисленные высокие руководители где-то в европейской части страны уже давно багровели лицом и матерились на многочисленных селекторах, грозя египетскими казнями всем нерадивцам, тормозящим такой важный для страны процесс, как повторное строительство БАМа. Я в какой-то степени тоже относился к этим нерадивцам, ибо руководители помельче, лишённые возможности лицезреть меня лично или сквозь камеру селекторной связи, от этого сильно нервничали и требовали телепортации с последующим докладом. Странствующим пилигримом я ещё не стал, так что приходилось потворствовать мирской суете и пытаться понять, как же, собственно, я снова окажусь в Питере.

По счастью, мобильные операторы, размещая свои ретрансляторы, руководствовались какими-то иными, отличными от моих, мотивами: никаких признаков связи на правом берегу Буреи не наблюдалось. С облегчением в этом убедившись, я отдался созерцанию пейзажей, воображая, как по ним крадутся тигры, изюбры и трапперы - надо же было населить этот мир если не видимыми, то хотя бы воображаемыми персонажами

[bulletman]

После того как все стыки на этом участке пути отстучали и поезд вышел на финишную прямую к Урдалу, телефон ожил и напомнил о себе резким звонком. Увидев, кто звонит, я почувствовал себя заклинателем змей, а телефон - предметом заклинаний.

- Андрей, сколько можно, я час не могу дозвониться, ты уже прилетел? - без предисловия ворвался в мою жизнь абонент.

- Я ещё в тайге, что случилось?

- Срочно, завтра, сейчас, нужен отчёт о проделанной работе, какие сроки выполнения, когда будут готовы изыскания, сколько стоит, требуют сверху! Срочно!

- А у нас по-другому разве бывает?

- Сейчас совсем срочно, всё, край! Когда пришлёшь???

- При первой возможности, всё, связь прерывается, извините!

..Поезд подъезжал к мосту и хотелось сделать кадр моста для КамАЗа с другого ракурса.

Железнодорожные мосты имеют неприятное свойство мелькать конструкциями, так что без его деталей всё равно не обошлось

[bulletman]

А потом я прибыл в Урдал. Зная, что поезд на Хабаровск отправится через пару часов, в зале ожидания занялся поиском билетов в Петербург.

Результат поражал неожиданностями: если в Хабаровск билет стоил что-то около двадцати тысяч, то обратный на завтра никак не желал оцениваться меньше чем в семьдесят пять. СЕМЬДЕСЯТ ПЯТЬ!!!

Я подумал, что, видимо, очень большой спрос. И посмотрел на послезавтра. Семьдесят семь. Ещё через пару дней - ближе к ста. Можно было улететь через Сингапур или Пекин за тридцать, но, не предполагая такого развития событий, паспорт для этих перемещений я не брал. Вообще, в моём представлении, билет на внутренний перелёт не мог стоить две-три средних зарплаты по стране, но факт оставался фактом.

И тогда забрезжила надежда поехать поездом - это автоматически делало бы поездку вдвое интереснее, но, справедливо полагая, что за неделю абоненты на том конце провода выкипят насухо, решил уточнить.

- Слушайте, тут билет семьдесят пять тысяч стоит. И больше. Может я на поезде?

- Завтра!

- Ну, завтра - так завтра.

Правда, пришлось прибегнуть к внешним источникам ресурсов - к такому коленкору я готов не был. Причём, пока изыскивались дополнительные средства, билет продолжал дорожать, как будто он был коньяком, а время ускорилось.

Таким образом, садясь в поезд до Хабаровска, я являлся обладателем самого дорогого билета на транспорт в моей предыдущей жизни - между одним перелётом и месяцем отпуска до этого момента я обычно всегда выбирал второе

Обратный поезд был не менее пустой, чем поезд из Хабаровска, но гораздо более грустный - возвращаться в суету решительно не хотелось. Я валялся на полке и смотрел в дверь - за окном шёл дождь, тушивший все пожары, и было серо.

[bulletman]

К Хабаровску наутро, впрочем, хандра прошла: в городе царила совершенно не июньская жара, всё цвело и, если закрыть глаза и забыть, где я и что - можно было бы легко вообразить себя в каком-нибудь Адлере, если не заглядывать за крыши домов - ни гор, ни моря не наблюдалось.

Вдохновленный всем этим, я отправился завоёвывать рынок, желая наверстать упущенное неделю назад.

Через три часа, угнездившись в номере гостиницы, я озадаченно созерцал плоды захватившего меня экстремизма и соображал, как же всё это запихать в один маленький рюкзак и небольшую дорожную сумку. А пихать было что: корюшка, чавыча, опять корюшка, купленная, видимо от жадности, до состояния полена высушенная кета в количестве пяти штук, бесчисленные бутылки настойки пантов на меду (ну очень она мне понравилась) и флористическая коллекция, достойная какого-нибудь профессора Паганеля. Черемша, сушеная морская капуста, завитый в венки лимонник, опять черемша и папоротник - для друга, чтобы родину не забывал. Много папоротника, а ведь он нежный и хрупкий.

Но, как всегда это бывает, каким-то волшебным образом всё удалось запихать, а что не удалось - пришлось съесть и выпить прямо в номере. Причем, за неимением иных дел и пользуясь разницей во времени и длительным воздержанием - я атаковал всех возможных друзей во всех возможных сетях повествованиями о своих приключениях

Подозреваю, что они не испытывали большой радости от этого натиска, а я злился, как же они не понимают, насколько уныла, однообразна и неприлична наша жизнь в мегаполисе. В конце концов мне один за другим перестали отвечать все по очереди, а я, изрядно не выспавшись, отправился в аэропорт, убывать на другую сторону планеты. В зале ожидания зазвонил телефон.

- Андрей, привет! Виктор. Ну как, до самолёта добрался?

- Да вот, жду..

- Давай, удачи! Возвращайся быстрее, харюз пошёл - голова с кошку размером! Да и вообще - возвращайся..

- Я вернусь. Удачи.

И, повесив трубку, я вспомнил, как Андрей в Камазе рассказывал, что домашние животные между посёлками путешествуют так же как и люди - на транспорте. И ещё ни один вышедший из посёлка кот или пёс, или потерявшийся по дороге - обратно не возвращался. И мне пришло в голову, что это могло быть не только из-за того, что тайга полна опасностей. В конце концов, для кота и Эрдыгэн - мегаполис...

[bulletman]

[Nitros]

Когда 2-й сезон ждать?

Уж больно захватывающая и человечная история.

[Rodrigo]

Спасибо за прекрасное повествование! Очень живо и атмосферно.

[chok]

Блеск!!!